Счастливая семья – это моногамные отношения

Моногамная семья.

Моногамия в сложившейся форме проявляется в позднейшем периоде варварства. Морган восстанавливает моногамную семью на ранней стадии её развития по описаниям древних писателей, которые в свою очередь подробно останавливаются на том, каково было положение женщины. Автор исследуемой мною работы склонен утверждать, что переход счёта происхождения из женской линии в мужскую повлиял неблагоприятным образом на положение и права жены и матери: «она оказалась одинокой в домохозяйстве своего мужа, изолированной от её родичей. Это должно было ослабить авторитет матери, значительно снизить её положение в обществе и остановить её повышение по социальной лестнице». Детально рассматривая моногамную семью у римлян и у греков, Морган приходит к выводу, что, совершенствуясь вместе с прогрессом, моногамия не достигла своего идеала в классический век, по крайней мере, наиболее высокого совершенства она достигла только в новое время. В своей вполне развитой форме эта семья сделала достоверным отцовство, поставила индивидуальную собственность на недвижимое и движимое имущество на место собственности коллективной и исключительное право наследования детей на место наследования агнатов. Современное общество покоится на моногамной семье. Весь предшествующий опыт и прогресс человечества завершается и кристаллизируется в этом влиятельнейшем учреждении. Оно развивалось весьма медленно, и корни его достигают периода дикости; вместе с тем оно является конечным результатом, к которому неуклонно шёл весь опыт веков. Несмотря на всю свою современность, моногамная семья представляет собой продукт широкого и разнообразного опыта.

Так от общества к обществу, от эпохи к эпохе варьировали социальные нормы, предписывающие правила выбора и количества супругов, роль главы семейства, права и обязанности родственников, место поселения молодой семьи. Под влиянием экономического и политического развития общества, культурных и национальных традиций менялись и основные характеристики семьи. Но с течением времени не изменяется сама социальная необходимость семьи. На всех этапах общественного развития она обусловлена потребностью общества в физическом и духовном воспроизводстве.

С институтом семьи тесно связан институт брака. Брак - это официально оформленные супружеские отношения; это признанная обществом форма отношений между мужчиной и женщиной с целью создания семьи. Институт брака регулирует отношения между супругами и определяет их права и обязанности по отношению ко всем членам семьи, а также составляет первооснову семьи. Т.е. семью создает отношение родители-дети, а брак оказывается легитимным признанием тех отношений между мужчиной и женщиной, тех форм сожительства или сексуального партнерства, которые сопровождаются рождением детей. Особенно необходимо отметить, что всякое расторжение брака есть расторжение семьи и что даже с чисто юридической точки зрения положение детей и их имущества не может быть поставлено в зависимость от произвольного усмотрения родителей, от того, что им заблагорассудится А.И. Антонов, В.М. Медков Социология семьи, 1996. С. 64-65..

Но семья, как правило, представляет более сложную систему отношений, чем брак, поскольку она может объединять не только супругов, но и их детей, а также других родственников. Поэтому семью следует рассматривать не просто как брачную группу, но как социальный институт, то есть систему связей, взаимодействий и отношений индивидов, выполняющих функции воспроизводства человеческого рода и регулирующих все связи, взаимодействия и отношения на основе определенных ценностей и норм, подтвержденных обширному социальному контролю через систему позитивных и негативных санкций.

Семья как социальный институт проходит ряд этапов, последовательность которых складывается в семейный цикл или жизненный цикл семьи. Исследователи выделяют различное количество фаз этого цикла, но главными среди них являются А.И. Антонов, В.М. Медков Социология семьи, 1996. С. 88-89.:

1) вступление в брак - образование семьи;

2) начало деторождения - рождение первого ребенка;

3) окончание деторождения - рождение последнего ребенка;

4) «пустое гнездо» - вступление в брак и выделение из семьи последнего ребенка;

5) прекращение существования семьи - смерть одного из супругов.

На каждом этапе семья обладает специфическими социальными и экономическими характеристиками.

Семья как социальный институт возникла с формированием общества. Процесс формирования и функционирования семьи обусловлен ценностно-нормативными регуляторами. Например, ухаживание, выбор брачного партнера, сексуальные стандартами поведения, нормы, которыми руководствуются жена и муж, родители и их дети и т.д., а также санкции за их невыполнение. Эти ценности, нормы и санкции представляют собой принятую в данном обществе исторически изменяющуюся форму отношений между мужчиной и женщиной, посредством которой они упорядочивают и санкционируют их половую жизнь и устанавливают их супружеские, родительские и иные родственные права и обязанности.

На первых этапах развития общества отношения между мужчиной и женщиной, старшими и младшими поколениями регулировались племенными и родовыми обычаями, представлявшими собой синкретические нормы и образцы поведения, базировавшиеся на религиозных и нравственных представлениях. С возникновением государства регулирование семейной жизни приобрело правовой характер. Юридическое оформление брака налагало определенные обязанности не только на супругов, но и на государство, санкционирующее их союз. Отныне социальные контроль и санкции осуществляло не только общественное мнение, но и государственные органы.

Большинству людей интересна тема семьи. Особенно яро разбирается в интернете и средствах массовой информации тема однополых браков, участившиеся браки людей с животными и с неживыми предметами. В свете бешеного ритма 21 века создается впечатление о полном безразличии в судьбе классической моногамной семьей. Существует множество определений единобрачному союзу. Общепринятыми все равно остаются неоднократно подтвержденные практикой слова.

Моногамный союз – пример крепкой связи, возникающей веками между «порядочными молодыми людьми» и «благочестивыми девицами». Стирается определение слова «моногамия», но подтверждается, что самой крепкой семьей была классическая. Энгельс выяснил - брачный союз, состоящий из мужа с женой и детьми, привел к наступлению эпохи цивилизации. Законные узы позволили укрепить институт семьи. Стало показательно, кто истинный отец ребенка, что обязывало мужчину обеспечивать семью. Эта определенность требуется для наследования детьми собственности отца.

Признаки моногамной семьи

Разбирая признаки современной моногамной семьи, выделяют следующие:

Индивидуальность (нуклеарность) - обозначает признание двух людей супругами общественностью и скрепление уз юридическим способом (бракосочетание, венчание);

Свобода выбора – позволяет женщинам и мужчинам самостоятельно выбирать партнера для создания семьи. Мотивы определяются самостоятельно (возможность вступления в брак по расчету/любви);

Экономическая самостоятельность – супруги имеют равные права в обеспечении семьи. Возможность самостоятельно выбрать сферу профессиональной деятельности, норму финансовых затрат;

Ответственность – означает ряд обязанностей и прав, закрепленных законом. Основные - супружеские и родительские. Нарушение влечет ответственность в рамках законодательства страны;

Преемственность – наследственные споры, сопутствующие процедуры передачи и выполнения условий получения.

Моногамия - что говорит Википедия?

Термин моногамии интернет ресурсом Википедия определяется как единобрачие; юридический союз мужчины и женщины; способность сохранения чувства любви к человеку противоположного пола на протяжении жизни. Историческое происхождение моногамии, до появления человека разумного, подтверждается рядом признанных фактов.

Моногамная семья - кризис отношений или эволюция?

Благодаря единобрачию разрешились спорные темы. Узаконенные узы помогают защитить права обеих сторон. Но моногамная приобщенность исторически изменялась, а недостатки моделей наталкивали общество продолжать искать идеальные варианты сохранения ячейки общества.

Изначально появилась патриархальная единобрачная семья, ее возглавлял мужчина, являющийся владельцем имущества. Многие историки связывают появление такой модели с необходимостью узаконить порядок наследования от отца к сыну. Положительным стал факт уменьшения беспорядочных половых связей, защищенности женщины-супруги от притязаний других мужчин, появления у детей законного кормильца. Но женщины теперь исполняли роль няни, уборщицы и наложницы, ее права в семье устанавливались обычно мужем. Право наследования имущества преимущественно принадлежало старшему сыну. Дети прав не имели, находясь в полном подчинении воле отца и матери. Большинство браков совершалось по желанию родителей.

Сегодня чаще встречается индивидуальный (нуклеарный) брак. Благодаря возможности равных заработков супруги уравнялись в правах. Права детей в избрании второй половины и выборе будущего жизненного пути стали равными. Но падение уважения к строгим семейным традициям привело к:

Многократному возрастанию разводов;

Падению рождаемости;

Лишению детей полноценного родительского воспитания;

Увеличению внебрачных союзов, и рождению детей юридически незащищенных;

Постепенному исчезновению традиций.

Моногамная семья: кризис или эволюция?1

Не могут не вызвать удивление панические разговоры не только филистеров, но и отечественных демографов и социологов по поводу кризиса семьи. Чем же подпитывается такой пессимизм? Как правило, на протяжении последнего столетия ссылаются на одни и те же факторы: увеличивается число одиноких мужчин и женщин, растет количество разводов, снижается уровень рождаемости, становится больше «неполных» семей, интенсифицируются внебрачные связи и т. д. Рассмотрим две из обозначенных эмпирических закономерностей - разводы и рождаемость.

Кривая разводов на протяжении текущего века непрерывно росла. Так, в 1913 г. на 95 млн. православного населения Синодом было зарегистрировано около 4 тыс. разводов, к 1990 г. население страны выросло примерно в 3 раза, а количество расторгаемых браков более чем в 240 раз.

Значение разводов оценивается специалистами неоднозначно. Нередко развод интерпретируют как угрозу семье, подчеркивая исключительно негативные последствия прежде всего для детей. Со второй половины XX в. расторжение брака стало восприниматься как неотъемлемый компонент современной семейной системы. Осознание того факта, что развод является не причиной, а симптомом кризиса брака, приводит к переносу акцента в исследованиях на неформальную стабильность семьи. С этим же связана тенденция к переоценке разводов, признание за ними и позитивных моментов - средства прекращения конфликтов или урегулирования новой семейной ситуации.

Как бы ни оценивался развод с позиции нравственности - зло или добро - постановка задачи его предотвращения бесперспективна. Надо признать сомнительными попытки объяснить рост кривой разводов каким-либо частным фактором. Да и мотивы самих разводящихся, и последующая саморефлексия бывших супругов не могут пролить свет на истинную подоплеку прекращения брака. Одна часть женщин описывает послеразводную ситуацию в теплой тональности (расцвела, поправилось здоровье, появилась уверенность в себе, похорошела и прибавила в весе и т. д.), другая - оперирует исключительно холодными тонами (развестись хотела, но освобождения не ощущаю; после развода - одиночество, неполноценность; это похоже на похороны настоящего друга и т. п.).

Рост числа разводов, по моему убеждению, не в последнюю очередь предопределен переходом от «сватовства» как способа заключения брака к индивидуальной избирательности, или в более широком плане - к принципиально иному типу семейных отношений. Свобода выбора партнера имплицитно подразумевает и свободу расторжения супружества, если оно складывается неудачно.

Другая актуальная проблема семьи - проблема рождаемости.

Отрицать резкое снижение рождаемости было бы абсурдом. Так, в Ленинграде в 1990 г. среди всех родившихся 62\% составляли первенцы молодых матерей. Доля рождений вторых и последующих детей уменьшилась. И это тревожит. Первый ребенок практически появляется спонтанно, его рождение в большинстве случаев не планируется. По сравнению с предыдущими годами, как следует из того же источника, увеличилось число рождений у женщин моложе 20 лет на 2\% и у несовершеннолетних на 11\%, т. е. рост числа рождений происходит лишь в тех когортах, где сексуальность напрямую не связана с прокреацией (см.: Основные показатели демографических процессов в Ленинграде и Ленинградской области. Стат. сборник. СПб., 1991).

Факт снижения деторождения, таким образом, несомненен. Чем же это объяснить? Подавляющее большинство исследователей связывают падение рождаемости с резким ухудшением социально-экономической ситуации в стране. И в этом есть доля истины. Ибо и в тех странах, где социально-экономическое положение несравненно лучше, малодетные семьи составляют большинство (к примеру, в ФРГ или Франции). Отсюда, настаиваю я, все перечисленные процессы, в том числе разводимость и прокреация, по преимуществу обусловлены историческим типом семьи.

Еще в начале 80-х годов мною была высказана гипотеза о наличии трех идеальных исторических типов моногамии (см.:

Голос) С. И. Стабильность семьи: социологический и демографический аспекты. П., 1984). Эта идея не осталась незамеченной. Одни специалисты (Антонов А. И., Борисов В. А.) предали ее анафеме; другие (Арутюнян М. Ю., Заикина Г. А., Малярова К. В.) - разглядели в ней определенный эвристический принцип. Минуло почти десятилетие, и ныне немногочисленные демографы и социологи стали разрабатывать концепцию многообразия семейных типов. «Исторический тип семьи - как старый, так и новый, - задает лишь общие границы, внутри которых могут реализоваться соответствующие этому типу модели семьи... Это разнообразие имеет двоякое основание. С одной стороны, оно связано с продолжающимся переходом к современному типу семьи, с другой - с постпереходным плюрализмом ее форм» (А. Г. Вишневский. М., 1992.). Не все из сказанного представляется бесспорным. Главное - признание множественности идеальных типов семьи и фактического разнообразия их форм.

Анализ семьи, как любой системы, имеет два вектора: один направлен на раскрытие внутреннего механизма ее функционирования и взаимодействия элементов; другой - в окружающий семью мир, взаимодействие с которым составляет ее внешнее функционирование. Если соотношению семьи и общества в отечественной научной литературе уделялось много внимания, то изучение имманентных закономерностей оставалось в тени. Перенос исследовательского фокуса на собственные закономерности поставил задачу нетрадиционного определения понятия «семья».

Семья- это совокупность индивидов, состоящих по меньшей мере в одном из трех видов отношений: кровного родства (брат - брат, брат - сестра и т. п.), порождения (родители - дети), свойства (муж - жена). Характер названных отношений (грубо говоря, авторитарный-эгалитарный) может, по моему убеждению, служить критерием, определяющим этап развития моногамии. Следуя этой логике, можно сконструировать три идеальные исторические типа семьи: патриархальный (или традиционный), детоцентристский (или современный) и супружеский (или постсовременный).

Наиболее архаичный тип - патриархальный. Он опирается на зависимость жены от мужа и детей от родителей.

Этот тип возник в результате ниспровержения материнского права. Одной из иллюстраций перехода от материнского к отцовскому счету родства может послужить обычай «кувада» (от франц. cuvade - высиживание яиц), обнаруженный у примитивных племен Африки. После разрешения от бремени женщина сразу же приступает к повседневной деятельности, мужчину же укладывают в постель. Он имитирует схватки и послеродовую слабость, за ним тщательно ухаживают. Отец таким образом демонстрирует свою решающую роль в воспроизводстве потомства.

Главенство мужа, в частности, проявляется в том, что в его руках сосредоточены экономические ресурсы и принятие основных решений. В соответствии с этим и произошло жесткое закрепление внутрисемейных ролей. Было бы большим упрощением полагать, что изживание экономических и нравственных приоритетов главы семейства и сопутствующих обычаев происходит с легкостью. Напротив, имеется немало свидетельств, указывающих на сложность и противоречивость этого процесса. Мы сталкиваемся с практическим многообразием традиционных форм. Согласно М. Г. Панкратовой, в марийской семье, например, глава семьи (указали 4/5 опрошенных в 70-е годы) - мужчина. Сохраняется семейный этикет. Жена и мать мужа стараются подчеркнуть престиж мужчины - главы семьи. Жена уважительно отзывается о муже (по меньшей мере при гостях и посторонних), оказывает особое внимание свекру и свекрови. В домашнем, быту более 90\% семей сохраняют унаследованное разделение работ по полу. Стойкое и искреннее почитание традиций обнаруживается в Грузии.

Эстонские социологи сравнили ответы студентов коренной национальности из Тартуского и Тбилисского университетов относительно их семейных ориентации. Молодых людей спросили: возможны ли добрачные сексуальные отношения для мужчин и для женщин? Студенты из Тбилиси ответили - только для мужчин, большинство студентов из Тарту не увидели в этом отношении разницы между мужчинами и женщинами. Каждый третий эстонский студент расценил расторжение брака как естественное явление. В Тбилиси такое суждение высказали лишь 2\% респондентов. Треть грузин ответили, что они о возможности развода никогда не задумывались. И, наконец, следующий вопрос: если между супругами возник конфликт, то как он должен разрешаться? С точки зрения грузинских студентов, последнее слово за мужчиной. По мнению молодых людей из Тартуского университета, супругам следует обсудить причины возникшего конфликта и только затем принимать по возможности согласованное решение. Вывод прозрачен: молодежь Тбилиси по преимуществу ориентирована на патриархальные ценности.

Еще рельефнее проступают следы классической формы традиционной семьи в среднеазиатском регионе. У коренного населения наряду с уже описанными обычаями обнаруживаются и более древние. Скажем, до сих пор в ходу (в основном, правда, в сельской местности) обряд публичной демонстрации простыни после первой брачной ночи.

В России патриархальные принципы, хотя и не в столь откровенной форме, также живучи. Напомню две патрилинейные традиции: невестка меняет свою родовую фамилию на фамилию мужа; при названии новорожденного используется реестр семейных имен.

Другая центральная ось семьи: отношения родители - дети. В традиционной семье на протяжении многих лет господствовала абсолютная родительская власть и авторитарная система воспитания.

В отношениях порождения, нет сомнения, осталось меньше ритуалов, чем в супружеских отношениях. И тем не менее, один из обычаев довольно устойчив - «сватовство». У народов, исповедующих ислам, в большинстве случаев брачные договоры до сих пор заключаются между родителями; молодые люди становятся действующими лицами только после этого. Согласно мусульманским нормам, воля родителей - закон для детей, даже если она направлена против их интересов. Остается только удивляться наивности местных демографов и этнографов, которые, прикрываясь сомнительным идеалом стабильности семьи, склонны защищать все без исключения патриархальные предписания. Вот типичный пассаж: «...направляя острие идейно-воспитательной работы против купли-продажи невесты (калым), нельзя игнорировать связь этого обычая с элементами традиции уважительно подчиненного отношения детей к старшим и особенно к своим родителям, с установками своеобразного укрепления семейно-брачных отношений и института семьи в целом».

Итак, смысл патриархальной моногамии упрощенно можно свести к двум принципам: жесткой половозрастной субординации и отсутствию индивидуальной избирательности на всех стадиях семейного цикла. Эти принципы в текущем столетии в разных национальных регионах с разной степенью интенсивности подвергаются пересмотру. И когда сегодня подчеркиваются кризисные явления, то, надо понимать, речь идет в первую очередь о традиционном типе семьи. На самом деле эмансипация женщин и все ей сопутствующие социально-экономические перемены подорвали (но не ликвидировали) основы авторитарности, и как следствие - рост числа разводов, снижение уровня рождаемости, переоценка понятия «девственность» и т. п. Немало исследователей усмотрели в указанных тенденциях угрозу семье вообще и стали активно призывать к реставрации патриархальности. Не стоит заблуждаться на этот счет: попытки реанимации ее как массовой формы обречены на провал.

Со второй половины XIX в. в Европе формируется детоцентристский тип семьи. Для него характерно возвышение роли частной жизни, чувственной стороны брака и интимности. Более или менее равноправные отношения между мужем и женой привели к появлению устойчивой зависимости экспрессивной удовлетворенности от супружества, с одной стороны, а с другой - к осознанию того, что сексуальность, практикуемая в границах брака, не сводима к деторождению. Все это наводит супругов на мысль о необходимости планировать время рождения детей и их количество. В силу этого ограничивается репродуктивный период непродолжительным временем (в пределах 5-10 лет) и рождением одного-двух детей. Желанный ребенок превращается в объект родительской любви и стойкой привязанности. Тем самым канул в Лету обычай многодетности.

Решение о количестве детей принимают, по преимуществу, сами супруги. Возможности внешнего давления, как показывает практика, даже тщательно разработанные меры демографической политики (например, такой, как французская после второй мировой войны) предельно малы. Следует подчеркнуть, что детоцентристская семья по природе - малодетна.

В нашей стране поведение родителей, мотивированное интимно-эмоциональной привязанностью к детям, получило массовое распространение со второй половины текущего столетия. Даже в деревенской семье, где в недавнем прошлом детям не уделялось особого внимания, с 60-х годов многие родители, в том числе и те, кто сам окончил лишь начальную школу, мечтают дать детям максимально возможное образование. Дети, судя по высказываниям большинства опрошенных сельских жителей, - главный смысл семьи. Перемены в этом направлении подмечены и в среднеазиатском регионе. По наблюдению местного этнографа, в киргизской семье, сколь бы скромным ни был ее бюджет, изыскиваются средства на покупку одежды детям, посещение ими кино и т. п. Многие родители стремятся дать им образование и специальность.

Повышение материальных и духовных забот о детях - явление положительное. Однако гипертрофия долга, дополненная отходом от аскетической традиции, подчас приводит к противоположным результатам. Вредит и избыток нежности. Это можно наблюдать при изучении детей-невротиков. Согласно клиническим исследованиям, матери детей, страдающих неврозами, в отличие от матерей контрольной группы, реже общаются с ребенком на равных. Они навязывают ему свое мнение, не позволяя ребенку проявить самостоятельность.

Не боюсь ошибиться, утверждая, что детоцентристский тип семьи - существенный шаг в эволюции моногамии. Впрочем, лучшее доказательство - детальное рассмотрение характера супружеских отношений, а затем и отношений порождения.

Зарождение избирательности в предбрачный период предопределило новую семейную стратегию. Коль скоро выбор - основа личности (Б. Ф. Поршнев), то совместное проживание мужа и жены в условиях отсутствия ритуализированных ожиданий и однозначно закрепленных ролей требует адаптации их индивидуальных планов и поведенческих стереотипов относительно друг друга. Иначе говоря, должен возникнуть ряд тесно связанных между собой приспособительных отношений, каждое из которых в большей или меньшей (но непременно в значимой) степени оказывает воздействие на стабильность индивидуальной семьи. И действительно, судя по моим эмпирическим материалам (опрос 1978,1981 и 1989 гг.), существует семь адаптационных ниш: духовная, психологическая, сексуальная, информационная, родственная, культурная и бытовая. Эти ниши имеют подвижную иерархизированную структуру, сдвиги в ней предопределяются стадией развития индивидуальной семьи. К примеру, в начальной стадии, т. е. в промежутке между вступлением в брак и рождением ребенка, иерархия такова: духовная, психологическая, сексуальная и культурная. На следующей стадии «культурная» вытесняется «бытовой». Казалось бы, идея многовариантности и иерархичности адаптационного синдрома тривиальна, и тем не менее она практически до сих пор игнорируется. Специалисты, проявляющие интерес к проблемам семьи, нередко гипертрофируют одну из приспособительных сторон. Как правило, ту, которая соответствует их научному профилю, и недооценивают остальные. Появился ряд работ, приписывающих особое место психологической совместимости супругов. «Единство взглядов, эмоционального настроя, достижения взаимопонимания, примерно одинаковая оценка жизненных ситуаций, требование к сотрудничеству - все это входит в какой-то мере в понятие психической совместимости». Здесь дается расширительное толкование «психической совместимости», которая охватывает наряду с действительными показателями «психологического» (эмоциональный строй, свойства характера, тип темперамента) элементы духовности и культуры (единство взглядов, оценка жизненной ситуации). Однако даже принятие такой безбрежной трактовки «психологического» оставляет за его рамками сексуальную, бытовую и родственную адаптацию. Чем же вызвано именно такое представление о самодостаточности психологической совместимости?

Человеческая деятельность в индустриальном городе, как известно, регулируется формализованными правилами, нормами и поведенческими стереотипами. Отношения в сфере производства регламентированы технологическими нормативами и статусными предписаниями, нарушение которых автоматически влечет за собой дезорганизацию трудового процесса. Оказываясь за пределами своего предприятия, индивид сталкивается с иной, но в принципе столь же безликой системой - бытовой. (Иллюстрацией этой мысли могут служить взаимоотношения продавец - покупатель.)

И еще одна сфера деятельности - досуг. В свободное время, казалось бы, открывается широкая возможность для раскрытия личностного потенциала человека. Но на самом деле досуг в условиях крупных городов в принципе массовиден. В нем выработались культурные формы, способные на короткое время объединить совершенно незнакомых людей. Они требуют небольшого пространства на каждого участника, предполагают лишь минимум подготовки и мало рассчитаны на общение (спортивные феерии, эстрадные шоу, кино и т. п.).

В этих условиях семья оказывается той универсальной общностью, где в повседневных неформальных контактах супругов и родителей с детьми при благоприятно складывающихся отношениях восполняется дефицит личностного общения и тем самым «растворяется» негативная психическая и эмоциональная энергия. Если же психологической совместимости нет, это приводит к устойчивым конфликтам и дистрессу (к примеру, «бегству в болезнь»).

Не менее важным показателем индивидуализации супругов в рамках семьи является мера их сексуальной адаптированности. Еще относительно недавно в отечественной научной литературе было распространено мнение, что сексуальное приспособление в общем-то не оказывает существенного влияния на супружество. В последнее десятилетие эта точка зрения активно пересматривается. Больше того, часть сексопатологов, исходя из увеличения жалоб по поводу сексуальной дисгармонии, по закону маятника «качнулись» в противоположную крайность: стали считать дисгармонию главной причиной конфликтов и разводов. На чем же основано это утверждение? Вероятно, на клинических наблюдениях. Но ведь к врачам обращаются относительно немного мужчин и еще меньше женщин. Вместе с тем надо признать, что в супружеских отношениях гармония тела столь же важна, сколь и духа. А путь к гармонии тернист.

В условиях экономической поляризации населения нельзя обойти вниманием смысл бытовой адаптации. Мне уже доводилось дискутировать с теми специалистами, которые напрямую сопрягали жилищные условия, уровень доходов, насыщенность домашнего быта механизмами, совершенствование сферы обслуживания и т. п. с интенсивностью конфликтов и разводов. Трудно сказать, чего в этих заявлениях больше: наивной веры во всемогущество технического прогресса или неспособности проникнуть в многоликий мир личности. Ведь не секрет, что с середины 60-х годов большинство горожан стали проживать в отдельных квартирах. Но тем не менее это обстоятельство не повлекло за собой снижения числа разводов. Напротив, кривая разводов неуклонно стремится вверх. Почему?

В XX в. рост российских городов происходил преимущественно за счет сельчан. Мигранты нескольких поколений, оказавшись основными съемщиками коммунальных квартир, привнесли с собой и дух общины. Эти принципы, по-видимому, не только содействовали смягчению семейных напряжений, но и поддерживали низкую норму «комфорта» (согласно обычаю - «не выделяться»). Переезд в отдельную квартиру способствует кризису общинной идеологии и формированию поливалентного представления о комфорте, зависящем теперь в решающей мере от реального социального статуса индивида и ощущения им своей личной значимости. Хотя роль комфортабельности быта возрастает, но сказывается она опосредованно через «встроенность» в систему супружеских и родительских отношений. Сам же по себе благоустроенный быт не является гарантом семейной устойчивости. По моим данным, среди супругов, достигших высокого уровня сексуальной экспрессии, более 60\% психологически адаптированные, у каждой третьей пары эти отношения напряженные и только 7\% - оказались несовместимыми. Или другой штрих: 3/4 мужчин из общего числа убежденных в полном духовном взаимопонимании с женой испытывают от сексуального общения с нею удовольствие, остальные - удовлетворение. Среди духовно неадаптированных супругов уровень сексуальной отзывчивости жен (по оценке мужей) распределился так: менее 40\% - высокий, 44 - удовлетворительный и 16\% - низкий. Из всего изложенного следует, что, с одной стороны, между адаптационными нишами существует тесная связь. Словом, если отсутствует психологическая, бытовая или духовная совместимость, то трудно ожидать, скажем, сексуальной гармонии. Нельзя не заметить и относительную автономию приспособительных каналов друг от друга, что, полагаю, объясняется многообразием человеческих потребностей и способов их удовлетворения.

Я остановился подробно лишь на трех составляющих адаптационного синдрома, так как дальнейшая детализация (к примеру, раскрытие роли разветвленных родственных отношений) не даст никакого прироста знаний.

До сих пор речь шла лишь о внешнем поведенческом слое отношений. Более глубокий - интимность (intim - внутреннее). В отечественной научной литературе понятие «интимность» нередко употребляется в качестве эвфемизма сексуальности. По-видимому, это наследство традиций, идущих от ортодоксальной христианской морали, которая относилась к самоценности физической близости откровенно враждебно. Когда же говорится об интимности как атрибуте семьи, то подразумевается, что индивидуальность мужа и жены (соответственно родителей и детей) не только не противопоставляет их друг другу, а наоборот, благодаря созвучию экзистенциальных ценностей способствует более тесному сближению. Образно говоря, супружескую интимность (что, разумеется, касается и отношений порождения) можно представить как своего рода монаду, соединившую воедино две индивидуальности, образующие таким образом качественно иную близость, нежели адаптация. На инструментальном языке интимность - это взаимная симпатия, расположенность, признательность и эротическая привязанность мужа и жены, родителей и детей.

Казалось бы, если интимность в самом деле содействует супружеской удовлетворенности, то она, по всей вероятности, должна сопрягаться со всем адаптационным веером. И это действительно так. Данные опросов указывают на корреляционную зависимость параметра «интимность» по меньшей мере от четырех составляющих синдрома: психологической, духовной, сексуальной и информационной. Стало быть, ценности адаптации и интимности не просто сосуществуют, а составляют единую структуру, объединяющую мужа и жену и по внешнему поведенческому периметру, и по внутриличностным каналам, образуя тем самым частный стиль жизни. Посмотрите: приватность предоставляет в век интенсивных контактов любому человеку (от заводских рабочих до президентов) уникальную возможность снять маску, стать хотя бы на время самим собой.

Из всего вышесказанного образ детоцентристской семьи кажется более привлекательным. И хотя для такого мнения есть определенные основания, однако не стоит питать иллюзий. В конечном счете и в этой семье сковывается, ограничивается проявление личностного потенциала, что с наибольшей очевидностью проступает по линии родители - дети. Вместе с тем надо не забывать следующего. Здесь представлен идеальный тип, в реальной же практике его формы разнообразны. Ведь даже такой унифицированный, детерминированный жестким обычаем тип семьи, как патриархальный, и тот неоднороден. Возможность развертывания многообразия детоцентристского типа заложена изначально, по всем трем линиям отношений, неоднозначностью механизмов адаптации, интимизации и их взаимодействия.

В последние десятилетия наблюдается зарождение еще одного типа моногамии, который я условно назвал супружеским. В такого рода семье стратегическое отношение определяется не родством (как в патриархальной) и не роди-тельством (как в детоцентристской), а свойством. Понять это можно так. Норма семейной жизни меняется: родители в такой семье отказываются полностью подчинять собственные интересы интересам детей. Попутно отмечу, что зафиксированное движение расценивается частью исследователей как одно из фундаментальных, определяющих лицо современной цивилизации.

Супружеская семья- исторически наименее стереотипизированное образование. Если иметь в виду зрелую ее стадию, то здесь открываются уникальные возможности для отхода от господства зависимых отношений и раскрытия деятельной палитры по всем структурным составляющим: муж- жена, родители -дети, супруги - родственники, дети - прародители. Иными словами, в границах одного семейного типа возникают разнообразные и богатые отношения между полами и между поколениями, возможности индивидуальной самореализации для всех. Эта общая идея, чтобы быть адекватно воспринятой, требует уточнений.

Первое. Почему возлагаются особые надежды на супружество, разве в прошлом его не было? Да, не было. Само собой разумеется, супруги, т. е. муж и жена, по меньшей мере в европейском цивилизованном обществе, составляли первооснову семьи. Но я веду речь не о супругах, а о супружестве.

Супружество - это личностное взаимодействие мужа и жены, регулируемое моральными принципами и поддерживаемое имманентными ему ценностями. Подчеркну неинституциональный характер связи и симметричность прав и ответственности обоих супругов. Это, кстати, и указывает на исторически недавнее происхождение данного феномена. В самом деле, принципы, лежащие в основе супружества, могли практически реализоваться лишь в результате социальных сдвигов, сопровождавшихся индивидуализацией мужчин (расширение избирательности, внутренней ответственности, усиление самоконтроля) и распространением обозначенных качеств на женщин, что, согласитесь, было бы невозможно без их экономической и гражданской эмансипации.

Второе уточнение связано с дешифровкой ценностей постсовременной семьи. По-видимому, нет особой нужды доказывать общность «корней» детоцентристского и супружеского типа. Они базируются на одном и том же - институте ухаживания. Отсюда неудивительно и совпадение двух базовых ценностей - адаптационного синдрома и интимности. Вместе с тем между современным и постсовременным типами семьи есть и существенное различие. Приведу простой пример. Где-то через десять-пятнадцать пет совместной жизни жена (муж) только собирается открыть рот, а муж (жена) может с большой достоверностью сказать, о чем пойдет речь. Этот момент опасен: брачные партнеры хорошо адаптированы, а потому легко предсказывают реакцию другого, что открывает путь отчуждению. В детоцентристской семье рутинность нередко способствует либо переносу акцента на отношения порождения, либо вовлечению одного из супругов (иногда и параллельно) в пьянство, наркоманию, сексуальный разврат. Все это, разумеется, чревато конфликтами и разводами.

В постсовременной семье вырабатывается антирутинный механизм-автономия.

Важно не забывать прописную истину: социализированный человек в каких-то пределах автономен, в техногенном мире всегда остается место для вариаций и самостоятельных решений. Чем выше уровень цивилизационно-культурного развития общества, чем ярче член такого социума сознает себя как индивидуальность, тем насущнее его потребность в обособлении. Созвучная тенденция прослеживается и в семье. Здесь, в частности, автономность выражается в том, что интересы каждого из супругов шире семейных, и круг значимого общения для каждого из них выходит за рамки супружества. Их эмоциональные устремления регулируются не столько обычаями, традициями и внешними предписаниями, сколько индивидуальными представлениями, эстетическим идеалом и нравственными ценностями.

Заключая рассмотрение имманентной базы постсовременного типа семьи, отмечу взаимозависимость и взаимодополняемость механизмов устойчивости (адаптация, интимность) и развития (автономия). И действительно, наши эмпирические данные выявили тесную положительную связь между интимностью и автономией. Так, подавляющее большинство мужчин, достигших высокого уровня интимности, сообщили, что жены активно поощряют их своеобразие, лишь каждый десятый подчеркнул противоположное. Зеркальная картина получена при низкой интимности. Принципиально те же тенденции обнаружены у женщин: в первом варианте - 50\% против 20, во втором - 4\% против 80. В то же время нельзя не обратить внимания на один, казалось бы, незначимый нюанс: даже при полной душевной расположенности мужья реже склонны поощрять и чаще настроены негативно по отношению к нравственно-эмоциональной автономии жен.

В обществе существует лишь один тип межполовых связей, принимаемый социумом. Моногамия - это устоявшийся в которой мужчина может иметь отношения только с одной женщиной.

Существующие виды семей

Современный мир насчитывает два - моногамные и полигамные. Моногамия - это отношения между двумя разнополыми партнерами. Полигамные отношения - это официальная связь мужчины с разными женщинами. Такая семейная организация, как и полиандрия (наличие у женщины нескольких мужей) не воспринимается обществом, в культуру которого не заложен тип данных отношений. Такие семейные подряды вызывают осуждение и неодобрение в современном мире.

С появлением детей моногамная семья превращается в нуклеарную. Семьи, в которых взрослые дети вступили в брак и проживают совместно с родителями одного из них, носят название - расширенные семьи.

В настоящее время в России заметно уменьшилось количество сложных (расширенных) семей. Причинами этого были названы: отдельное от старшего поколения проживание молодых семей; низкая рождаемость как следствие нежелания супружеской пары иметь более одного ребенка; смерть одного из супругов (свыше 13%), многочисленные разводы. Расширенных семей, состоящих из двух и более супружеских пар, насчитывается всего около 4%.

Моногамия у людей

С детства людям прививается вера в совершенные взаимоотношения между мужчиной и женщиной. В содержании множества фильмов, книг присутствует тема «вечной любви». Таким видом считается моногамия. Это совершенная форма С возрастом вера в настоящие чувства становится еще сильнее, и порой непонимание между мужем и женой ведет к скандалам в семье, что провоцирует одного из партнеров на измену.

Большинство людей очень восприимчивы к мнению других и часто поступают не так, как «велит сердце», а так, как советуют «доброжелатели». В итоге чаще всего мысли об измене появляются не из-за а на фоне социальной зависимости. Из этого следует, что всевозможные трудности психологического характера, страх перед изменой только ускоряют ее приближение. Моногамия - это абсолютно доверительные отношения между супругами, где существует связь только лишь двух человек - мужчины и женщины, и нет места для третьего.

Разочарование в своем партнере - явление не из редких. Но подумайте о том, что недостатки есть у каждого человека, в том числе и у вас. Самая большая трудность в семейных отношениях - это способность понять и простить близкого вам человека. Как только вы научитесь управлять своими эмоциями, результаты во взаимоотношениях не заставят себя долго ждать.

Любовь не зависит от Моногамия включает в себя не только совместную жизнь но и полное взаимопонимание, доверие друг к другу. Не разрешайте тревожным мыслям разрушать ваш брак. Моногамия - это, прежде всего, радость от проведенного вместе времени, от общения друг с другом. Отгоняйте от себя все ваши комплексы, забудьте обидные моменты, присутствовавшие в вашей совместной жизни, раскрепоститесь в интимном плане, будьте сексуальными, подавляйте в себе ревность.

Как утверждали греки: «они первыми из древних народов начали соблюдать принцип единобрачия, полагая, что вводить в свой дом множество жен – обычай варварский и недостойный благородного эллина. Все греки, в каких бы полисах они не жили, имели общие взгляды на институт брака. Первой целью брака было приумножение числа граждан, которые могли бы воспринять от отцов обязанности по отношению к государству: прежде всего, охранять его границы, отражать набеги врагов.

Производя на свет детей, гражданин выполнял свой долг перед родом и семьей, ибо дети продолжали род и принимали на себя культовые обязанности по отношению к умершим предкам, принося им жертвы. Наконец, вступая в брак, человек в старости надеялся приобрести опору в своих детях. Человек, не имевший семьи, а, следовательно, детей подвергался во всех полисах осмеянию и унижениям. В Спарте дело обстояло еще более строго. Спартанцы, уклонявшиеся от семейных уз, подвергались унижению – атимии, они лишались некоторых гражданских прав и должны были выполнять унизительные обряды. В Спарте существовал еще один интересный обычай, по которому зажиточные родители предпочитали, чтобы их сын женился на девушке из бедной семьи.

Греки не только создали моногамный брак, но и попытались осмыслить его значение. Первым сделал это великий греческий философ Платон. В своем сочинении «Законы» он помещает интересные рассуждения о природе брака. От него стала известна легенда о том, что первоначально люди состояли из двух частей и Зевс, разрезав их на две половинки, породил у каждой стремление искать другую. Продолжая рассуждать, он приходит к выводу, что «Эрот – это великий бог, это любовь к прекрасному» . И совершенно неожиданны его рассуждения о стремлении к продолжению рода. «У животных также, так же как у людей, смертная природа стремится стать по возможности бессмертной и вечной. А достичь этого можно только одним путем – порождением, оставляя всякий раз новое вместо старого… Вот таким способом приобщается к бессмертному смертное – и тело и все остальное. Другого способа нет. Не удивляйся же, что каждое живое существо по природе своей заботиться о своем потомстве» . .

Ученик Платона Аристотель, вместо романтических рассуждений учителя о природе брака и деторождения, говорит о практическом значении семьи. Он пишет: «Так как всякая семья составляет часть государства, то необходимо воспитание детей и женщин поставить в соответствующее отношение к государственному строю; и если это не безразлично для государства, стремящегося к достойному устроению, то надо иметь также достойных детей и достойных женщин». Как видим он отводит семье важнейшее значение, делая ее частью и даже основой государства.

У римлян моногамный брак был освящен не только вековыми традициями, но и религией. Существовал целый пантеон богов, стоявших на защите семьи и святости брака, причем культ этих богов объединял семейные ценности со святынями рода, племени и всего государства. Из древнейшего культа мертвых пришло к римлянам поклонение ларам. Лары были связаны с домашним очагом, семейной трапезой, с деревьями и рощами, посвящавшимися им. Рабы искали защиты у их алтаря от гнева хозяина. Лары считались покровителями не только семей, но и общин, в том числе и всего города Рима. Другой важнейшей богиней римлян была Веста – хранительница очага городской общины, курии, дома. Ее жрицы – весталки должны были тридцать лет служить богине, поддерживая огонь в ее храме.

Государственную заинтересованность в укреплении семьи проявил первый император Римской империи Октавиан Август. Две тысячи лет назад Август осознал, что сокращение рождаемости приведет ко всеобщему кризису: в политике, экономике и международных делах. По его инициативе принимаются законы, направленные на повышение рождаемости и ущемляющие права холостяков, которым запрещалось занимать государственные должности, ставились препятствия при получении наследства, их даже не пускали на цирковые представления так любимые римлянами. Для женщин рожавших детей предусматривались привилегии. Так мать семейства, родившая трех детей, уравнивалась в правах с мужем и могла иметь и распоряжаться самостоятельно имуществом, что было запрещено ранее.

Несмотря на юридическое узаконивание моногамии в Греции и Риме, супружеская верность распространялась только на женщин, чтобы не родить мужу детей от других мужчин, которые станут его наследниками. Чтобы избежать этого, мужу предоставлялось право распоряжаться жизнью жены и рожденных ею детей. Он был не только главой семьи, но и всемогущим деспотом, в распоряжении которого находились принадлежащие ему рабыни и рабы.